Неточные совпадения
Крыштанович уверенным шагом повел меня мимо прежней нашей квартиры. Мы прошли мимо старой «фигуры»
на шоссе и пошли прямо. В какой-то маленькой лавочке Крыштанович купил две булки и кусок колбасы. Уверенность, с какой он делал эту покупку и расплачивался за нее серебряными деньгами, тоже импонировала мне: у меня только раз в жизни было пятнадцать копеек, и когда я шел с ними по
улице, то мне казалось, что все знают об этой огромной сумме и кто-нибудь непременно затевает меня
ограбить…
Разбойники, надев
на себя женские платья, поповские стихари, с криком бегали по
улицам,
грабя и зажигая дома.
— Ну, хорошо. Положим. Поддели вы меня — это так. Ходите вы, шатуны, по
улицам и примечаете, не сблудил ли кто, — это уж хлеб такой нынче у вас завелся. Я вот тебя в глаза никогда не видал, а ты мной здесь орудуешь. Так дери же, братец, ты с меня по-божески, а не так, как разбойники
на больших дорогах
грабят! Не все же по семи шкур драть, а ты пожалей! Ну, согласен
на десяти тысячах помириться? Сказывай! сейчас и деньги
на стол выложу!
— Нимало. А зачем же сказано: «Со избранными избран будеши, а со строптивыми развратишися»? Я знаю случай, когда честный человек
на улице другого человека
ограбил.
Жители прятались по домам. Казаки вламывались в квартиры, брали все, что приглянется. Передавали, что по занятии города им три дня разрешается
грабить.
На Джигитской
улице подвыпившие офицеры зарубили шашками двух проходивших евреев.
Ночной приют пустыннику был необходим, потому что хотя он и привык ко всем непогодам, но
на улице в городе в тогдашнее время остаться ночью было гораздо опаснее, чем в нынешнее. Тогда и воры
грабили, и ходили такие отчаянные люди, каких видали только пред сожжением Содома и Гоморры. Эти были хуже животных и не щадили никого, и всяк мог ожидать себе от них самого гнусного оскорбления.
Полицейские чины
грабили людей
на площади; предводительские собаки терзали людей
на Лекарской
улице в виду самого генерала с одной стороны и исправника Фролова — с другой; а губернатор собственноручно бил людей
на улице нагайкою; ходили ужасные и достоверные сказания о насилии над женщинами, которых приглашали обманом
на вечера в дома лиц благороднейшего сословия…
Бросились расхищать балаганы и лавки
на Славковой
улице.
На дворе архиепископском тоже
грабили и сажали в застенок [Тюрьма.] подозрительных людей, которых тут же без допроса и суда убивали.
Днем бродили «гулящие» люди по Красной площади, в Охотном ряду,
на крестцах, в рядах, по торговым баням. Ночью они
грабили шайками. Темные, неосвещенные
улицы и переулки, с деревянными, полусгнившими мостовыми, а большая часть и совсем без мостовых, грязные пустыри, дворы, разрушенные и покинутые после пожаров, облегчали дерзкие ночные разбои, давая легкое средство скрываться, а полное неустройство полицейского надзора ободряло грабителей.